В преддверии памятной даты редакция газеты поговорила с членами «БОЕВОГО БРАТСТВА» об их службе в далёкой стране.
Думая о войне, человек представляет образы машин и механизмов, без чьих мощностей боевые действия в конце высокотехнологичного ХХ века невозможны. Однако мало говорят о тех, без кого эта мощь застыла бы без движения.
Речь - о военнослужащих трубопроводных войск тыла Вооруженных Сил СССР, чьими усилиями топливо - «кровь войны» - давало жизнь частям советских войск в Афганистане. «Я всегда передвигался один без прикрытия до гарнизонов», - рассказывает о своей службе наш земляк, подполковник в отставке Юрий Федюнин.
- Скажите, пожалуйста, сколько было лет, когда вас призвали?
- Меня не призывали, я по распределению туда попал. Я закончил Вольское военное училище тыла, получил звание лейтенанта. Потом направили служить на Украину, в Одессу. Оттуда уже попал в Афганистан. Мне было тогда 24 года.
- Расскажите о Ваших обязанностях и трудностях, с которыми Вы сталкивались?
- В Афганистане мы, если по-военному, занимались продовольственным и вещевым обеспечением на протяжении 150 км. Наша бригада качала горючее для 40-й армии. Нам доставалось с разных сторон. У нас и подрывы были, и обстрелы. Особенно беспокоили диверсии и кража топлива местным населением, а еще повреждение трубопровода техникой. Но «охоту» за нами не вели. Я всегда передвигался один без прикрытия до гарнизонов. Хотя потери и у нас были.
Население, то помогая «духам», то желая, поживиться, сверлило трубу и воровало керосин. Случалась поломка: перекачку останавливали и мчались чинить неисправность. Там могла ждать наших солдат засада. Чинить ездили в основном на броневике БРДМ-2. Отсекали пораженный участок, делали обводной. Тушить горящий керосин было бесполезно - ждали, пока топливо выгорит, потом меняли трубы. Так и жили. Они ломали, наши восстанавливали и продолжали качать горючее от Хайратона до Баграма.
- Были ли какие-то внештатные случаи?
- Бывали, конечно. Я называю это человеческим фактором. У нас на одном гарнизоне, где скапливалось горючее, солдат заглянул, и чтобы посмотреть, на каком уровне горючее, зажег спичку. И погиб сержант.
- Сложно ли было привыкнуть к климату?
- Да, очень сложно. После Советского Союза, когда туда приехал, через месяц, прихватило и я попал в госпиталь. Жара, конечно, пьёшь, где попало. Вот я попил водички и сразу слёг. Думали тиф, но сдали анализы, оказалось гепатит. Так я пролежал месяц с гепатитом. Это вот так проходило привыкание к климату и пище.
- А о чём солдаты разговаривают в минуты затишья?
- Как о чём? Всё о том же. Я, конечно, не подслушивал, но говорили в основном о мирной жизни, о Родине. Раньше не было телефонов, работала почта. Писали письма семьям, получали от них весточки. Жизнь - она везде жизнь.
- Поддерживаете ли Вы связь с сослуживцами?
- К сожалению, нет. Там-то мы были два года, потом приезжала замена. Связь поддерживаю с другом, который в Вольске сейчас живет, и с Сергеем Александровичем (ред. Мишиным). Мы не раз пересекались там, пока служили.
- Как сложилась Ваша жизнь после Афганистана?
- После Афганистана поехал служить в Азербайджан. Потом уехал в Германию, там я был два с половиной года. Нас расформировали, и я приехал в Шиханы, служил на четвёртом участке. В 2008 году вышел на пенсию. Сейчас наслаждаюсь отдыхом. Будучи членом «БОЕВОГО БРАТСТВА» помогаем военным, находящимся сейчас в зоне специальной военной операции. В Афганистане такого не было, чтобы народ так поддерживал ребят. У военных такая работа - Родину защищать. Мы знаем, что такое война, поэтому помогаем нашим ребятам, чем можем.